https://www.vice.com/en/article/3an7pn/pirate-bay-founder-thinks-parlers-inability-to-stay-online-is-embarrassing
Имеет право, конечно. Пиратскую бухту двадцать лет травят, травят и всё никак из интернета не вытравят.
А парлер моментально прекратил работу, стоило Амазону отказать в хостинге.
А все потому, что Пиратская бухта - за свободу распространения информации. Поэтому она меняет правила, вводит децентрализованные решения, вроде магнит-ссылок и на шаг опережает своих запретителей.
А Parler - он за сохранение текущей ситуации, только чтобы решать кого цензурировать, а кого нет, могли другие люди. Плюс еще там, видимо, приличных программистов нанять поскупились, поскольку уже бегает информация о том, что скачанные в web.archive.org страницы Parler-а содержат просто клад для следственных органов.
У Дурова и то лучше получилось, хотя я никак не могу решить, Дуров - это Гапон сегодня, или Азеф сегодня.
Может, конечно, и Савиноков в желтых крагах.
Закончил Петер Сунде, правда за упокой, заявив что хостить Парлер на своих устойчивых к наездам облаках он не будет "потому что мы за права человека, а это включает право не быть убитым альтернативно-правыми активистами".
То есть повторяет нынешнюю демократическую риторику. Альт-райт для него не люди а прямо рептилоиды какие-то.
По-моему же большая часть крови и страданий в наше время происходит именно от того, что люди разучились убивать людей. Чтобы кого-то убить, его надо сначала мысленно расчеловечить, объявить чудовищем, колорадом там или, наоборот, укропом.
Когда профессиональный солдат прошлых времен, будь то наемник или рыцарь, выходил на бой с противником, он, во-первых знал что вообще-то совершает грех человекоубийства, необходимый в данной политической ситуации. но грех, во-вторых что завтра политическая ситуация изменится, и тот, кого он сегодня пытается убить, завтра будет с ним стоять в одном строю.
А это уже закладывает какой-то фундамент для того, чтобы от драки перейти к переговорам.
Когда же противник рассматривается как нелюдь, ни о каких переговорах и компромиссах речи идти уже не может.